Билет № 2

1. Жанры ДРЛ: летопись, житие, сатирическая повесть. Назовите их отличительные особенности.

Жанром называют исторически сложившийся тип литературного произведения, отвлеченный образец, на основе которого создаются тексты конкретных литературных произведений. Система жанров литературы Древней Руси существенно отличалась от современной. Древнерусская литература складывалась во многом под влиянием византийской литературы и заимствовала у нее систему жанров, переработав их на национальной почве: специфика жанров древнерусской литературы состоит в их связи с традиционным русским народным творчеством. Жанры древнерусской литературы принято делить на первичные и объединяющие.

Ле́топись (или летописание) — это исторический жанр древнерусской литературы, представляющий собой погодовую, более или менее подробную запись исторических событий.

Летописи сохранились в большом количестве так называемых списков XIV—XVIII веков. Под списком подразумевается «переписывание» («списание») с другого источника. Списки эти по месту составления или по месту изображаемых событий исключительно или преимущественно делятся на разряды. Списки одного разряда различаются между собой не только в выражениях, но даже в подборе известий.

Такие различия в списках наводят на мысль, что летописи — это сборники, и что их первоначальные источники не дошли до нас. Русские летописи сохранились во многих списках; самые древние — монаха Лаврентия (Лаврентьевская летопись, судя по приписке − 1377 г.), и Ипатьевская XIV века; но в основе их более древний свод начала XII века. Свод этот, известный под именем «Повести временных лет» является первой Киевской летописью.

Житие
Жанр жития был заимствован из Византии. Это самый распространенный и любимый жанр древнерусской литературы. Житие было непременным атрибутом, когда человека канонизировали, т. е. причисляли к лику святых. Житие создавали люди, которые непосредственно общались с человеком или могли достоверно свидетельствовать о его жизни. Житие создавалось всегда после смерти человека. Оно выполняло огромную воспитательную функцию, потому что житие святого воспринимали как пример праведной жизни, которой необходимо подражать. Кроме этого, житие лишало человека страха смерти, проповедуя идею бессмертия человеческой души. Житие строилось по определенным канонам, от которых не отходили вплоть до 15-16 веков.

Каноны жития:
Благочестивое происхождение героя жития, родители которого обязательно должны были быть праведниками. Святого родители часто вымаливали у Бога. Святой рождался святым, а не становился им.  Святой отличался аскетическим образом жизни, проводил время в уединении и молитве. Обязательным атрибутом жития было описание чудес, которые происходили при жизни святого и после его смерти. Святой не боялся смерти. Заканчивалось житие прославлением святого.

Зарождение сатиры

К XVII столетию относится и формирование «смеховой» литературы. Создаются сатирические повести и новеллы, пародии на фольклорные произведения, деловые документы и церковную литературу. В них осуждаются злободневные жизненные явления, создаются узнаваемые портреты. Комический эффект достигался благодаря использованию гротеска и гипербол, а также несоответствию высокого стиля речи «низкой» тематике произведений

В новеллистическом «Сказании о крестьянском сыне» богатый крестьянин принимает вора за ангела, а в «Повести о Карпе Сутулове» представлены распутные купец, поп и архиепископ, которых перехитрила купчиха — «мудрая жена». «Азбука о голом и небогатом человеке» направлена против богатых людей, не сострадающих беднякам. «Повесть о Куре и Лисице» разоблачает показное благочестие, скрывающее неблаговидные цели: Лисица сманивает свою жертву с дерева, обещая ей «прощение грехов». Здесь использован тот же мотив, что и в западноевропейских произведениях о лисе Ренаре или Рейнеке

Традиции древнерусской сатиры впоследствии будут развиты в творчестве А.Д. Кантемира, Д.И. Фонвизина, И.А. Крылова и других авторов

2. М.Е.Салтыков-Щедрин, «История одного города». Почему народ в книге называют головотяпами, а в последствии сам народ называет себя глуповцами?

«История одного города» – это величайшее сатирическое полотно роман. Это беспощадное обличение всей системы управления царской России. Законченная в 1870 г. «История одного города» показывает, что народа в пореформенное время осталось таким же бесправным, что чиновники – самодуры 70 ых гг. отличались от дореформенных только тем, что грабили более современными, капиталистическими способами.

Первоначально глуповцы назывались головотяпами, потому что «имели привычку тяпать головами обо все, что бы ни встретилось на пути. Стена попадается ─ об стену тяпают; Богу молиться начнут – об пол тяпают». Это «тяпание» уже достаточно говорит о душевных, прирожденных качествах головотяпов, развившихся в них независимо от князей. С горьким смехом М. Е. Салтыков Щедрин пишет, что «собрав воедино куралесов, гущеедов и прочие племена, головотяпы начали устраиваться внутри, с очевидною целью добиться какого нибудь порядка». Совершали бессмысленные дела, из за которых даже два глупых найденных князя не пожелали «володеть» головотяпами, назвав их глуповцами. Но никак не мог народ сам собой устроиться. Непременно нужен был князь, «который и солдатов у нас наделает, и острог, какой следовает, выстроит!» Здесь сатирическому осмеянию подвергается «народ исторический», «выносящий на своих плечах Бородавкиных, Бурчеевых и т. п.», которому писатель, как он сам признавался, сочувствовать не мог.

Добровольно отдались головотяпы в кабалу, «воздыхали неослабляючи, вопияли сильно», но «драма уже совершилась бесповоротно». И началось притеснение и обворование глуповцев, доведение их до бунтов, выгодных правителям. А «исторические времена» для Глупова начались с вопля: «Запорю!» Но несмотря на резко критическое отношение к народной пассивности, покорности и долготерпению, автор в «Истории одного города» в других главах рисует облик народа проникновенными красками, особенно ярко проявляется это в сценах народных бедствий.

Но в своем произведении автор не ограничивается показом картин произвола правителей и долготерпения народа, он раскрывает и процесс нарастания гнева угнетенных, убеждая читателей, что так дальше продолжаться не может: либо Россия прекратит свое существование, либо наступит такой перелом, который сметет с лица земли русской существующей государственный строй.